| Господь — Пастырь мой, я ни в чем не буду нуждаться: |
| Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим, |
| подкрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего. |
| Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла, потому что Ты со мной, Твой жезл и Твой посох — они успокаивают меня. |
| Ты приготовил предо мною трапезу в виду врагов моих, умастил елеем голову мою, чаша моя преисполнена. |
| Так, благость и милость [Твоя] да сопровождают меня во все дни жизни моей, и я пребуду в доме Господнем многие дни. |
| Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая или кимвал звучащий. |
| Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви — то я ничто. |
| И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы. |
| Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, |
| не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, |
| не радуется неправде, а сорадуется истине, |
| все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. |
| Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится. |
| Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем, |
| когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится. |
| Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое. |
| Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда позна́ю, подобно как я познан. |
| А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь, но любовь из них больше. |
Золотые маковки церквей над рекою.
Земляника спелая с парным молоком…
Я бегу по скошенной траве, а надо мною
Небо голубое высоко…
Я ещё мальчишка лет пяти,
И радость моя поёт, и счастье моё летит…
Бабушкины сказки про Любовь и Отвагу,
Где Добро и Правда белый свет берегут.
Дедовы медали «За Берлин» и «За Прагу»
И весенний праздничный салют…
Знаю, что все вместе мы – Народ!
И счастье моё летит, и радость моя поёт.
Это всё моё родное, это где-то в глубине.
Это самое святое, что осталось во мне.
Это нас хранит и лечит, как Господня Благодать.
Это то, что не купить и не отнять.
Время равнодушное пройдёт по округе,
Вычеркнув родные для меня адреса.
Мы познаем прибыль и расчет, но друг в друге
Перестанем видеть небеса…
И когда мне станет тяжело,
Я снова скажу себе, всем временам назло…
Это всё моё родное, это где-то в глубине.
Это самое святое, что осталось во мне.
Это нас хранит и лечит, как Господня Благодать.
Это то, что не купить и не отнять.
Трофим (Сергей Трофимов) «Родина»